Крымское лето 1970 года

      Летом 1970 года мы семьей впервые побывали на Южном побережье Крыма в Ялте. Это была запланированная поездка на море, наши очередные отпуска с женой совпали.

      В трансагентстве Дегтярска купили авиабилеты на самолет Ил-18 до Симферополя с пересадкой в Москве. В назначенный день и час вылетели из Свердловска и прибыли в московский аэропорт «Внуково». Проехав, на радость детям, через Москву и посмотрев ее из окон автомобиля, оказались в «Шереметьево», с которого на таком же Ил-18 поднялись в воздух снова и рано утром приземлились в Симферопольском аэропорту.

      Крым встретил нас прекрасной летней погодой. Сели в троллейбус и покатили с комфортом и хорошим настроением по самой протяженной в мире троллейбусной трассе Симферополь — Ялта. Два с половиной часа смотрели через большие окна салона на меняющиеся пейзажи Крыма, которые запоминаются на всю жизнь своей красотой.

      Прибыли на автотроллейбусный вокзал Ялты. В «горсправке» нашли адрес дальнего родственника жены, которого она видела давно, еще в детстве. Он приходился ей троюродным дядей, родился в одном селе с ее родителями, звали его Иван Федорович. Визит наш к родне был неожиданным, но мы были хорошо приняты. Семья дяди обитала в трехкомнатной квартире на втором этаже серийного двухэтажного дома с балконами. Переночевали у них, вечер посвятили воспоминаниям и новому знакомству.

      Утром я поехал на автобусе в квартирное бюро, расположенное на Набережной улице. В те времена, о которых говорится, наши граждане, отдыхающие и путешествующие в пределах Родины, условно делились на две группы. Первые осуществляли свои права на отдых в государственных санаториях, курортах, пансионатах, домах отдыха, круизах, пионерских и молодежных лагерях, турбазах по профсоюзным путевкам. Представители второй группы, наиболее многочисленные, приезжали на отдых самостоятельно, назывались «неорганизованными», или просто «дикарями». Одни из них снимали на сезон жилье у местных жителей или в гостиницах, если повезет, номеров в них почти всегда не было. Другие останавливались для отдыха в местах, расположенных подальше от цивилизации, на природе, на «диких» пляжах. В Крыму в летний сезон отдыхали до 5 млн человек, из них по профсоюзным путевкам – 1,2 млн.

      Нашел квартирное бюро, куда наша будущая хозяйка, к которой я обратился прямо у входной двери, пришла в это время с заявкой, у нее освободилась комната. Только спросила, сколько нас и сколько времени мы будем отдыхать. Сказал, что нас четверо, двое взрослых, разнополые дети 9-ти и 4-х лет, приехали на три недели. Предложила отдельную комнату, пригласила посмотреть. Сели в такси и за 5-7 минут оказались в Старой Ялте, где дома построены на горных террасах, поднимаются один над другим. Дом из нескольких комнат с отдельными входами, сад, фруктовые деревья, грядки с помидорами, овощами, ливанский (выше дома) кедр, на ветвях которого шишки стоят, как свечки, цветники. Комната с выходом на веранду, три «полутораспальных» кровати. Оплата — один рубль в сутки с человека. Договорились сразу. На этой же машине поехал за семьей. Родственников поблагодарили за приют. Иван Федорович потом нам привез (он работал водителем) в подарок ящик персиков, два раза еще встречались. Написали уже из Дегтярска матери жены, что гостили в Ялте у ее брата.

      Познакомились и сразу подружились с хозяйкой Галиной Павловной, была по возрасту нас чуть постарше. Мы с благодарностью потом вспоминали чуткое к нам отношение.

      Устроились, умылись и пошли на городской пляж во второй половине дня, искупались первый раз в Черном море. Народу на пляже — «тьма-тьмущая». Газеты тогда писали, что на ялтинских пляжах в сезон одновременно находится до 10 тысяч человек, Узнали, когда лучше приходить на пляж, где место занять удобное и близкое к воде, где есть поблизости столовые или кафе. Самым главным оказалось, что прежде всего надо занять «лежак», для этого раньше приходить на пляж, что я и делал потом.

      Ежедневно, при хорошей погоде, отправлялся рано утром на городской пляж (были и на Массандровском), занимал два «лежака» — изделия из струганных брусков в рост человека. К 9 часам приходили жена и дети, до 2-х часов дня загорали и купались в море, из которого не хотелось выходить. Особенно довольны были ребята, их трудно всегда вытащить из воды. Готовили мы пищу сами, поэтому обедать уходили домой. Заглядывали по пути в магазин или на базар купить фруктов овощей, хлеба. Иногда (через день) обедали в столовой на втором этаже в старинном здании недалеко от пляжа. В ней хорошо готовили и обслуживали. Больше там обедали семьи «пляжников» с детьми.

      Во время пребывания в Ялте семьей совершили экскурсии в Воронцовский дворец в Алупке и Никитский ботанический сад, ездили в горы на водопад Учан-Су и «Поляну сказок», посетили дом-музей А.П.Чехова, были на «Ласточкином гнезде». По канатной подвесной дороге поднимались на Холм Славы, где возведен мемориальный комплекс погибшим ялтинцам при защите Родины.

      Отдыхали несколько раз на Золотом пляже, нам там очень нравилось, чистая вода, народу поменьше, добирались туда на прогулочном катере. Ходили также на цирковое представление известного в те годы клоуна Карандаша. Встретили там знакомую семью дегтярцев, они уже собирались ехать домой на Урал.

      Гуляли по Набережной улице, прошли по улице Рузвельта, названной в 1960 году в честь американского президента, приезжавшего в Ялту в феврале 1945 года. Руководители трех главных держав-участниц антигитлеровской коалиции: И.В.Сталин, У.Черчилль и Ф.Рузвельт — на международной конференции тогда рассматривали вопросы послевоенного переустройства мира. Ялтинцы в 2017 году Рузвельту на улице его имени поставили бюст. В Ялте, кроме пляжей, есть, где побывать, что посмотреть, где отдохнуть, а сейчас тем более, многое изменилось в ней за полвека.

       Перед сном мы гуляли около дома в саду, семьей сидели на веранде, смотрели на огни кораблей в море и дышали целебным крымским воздухом, стекающим с ночных гор.

      Мы знакомились с людьми на пляже, общались с соседями в доме, приехавшими из разных краев страны. Над нами занимали комнату молодожены из Южной Осетии. Рядом поселились два молодых узбека, которые угостили нас настоящей среднеазиатской дыней. Ребята ждали своего шефа, возглавляющего какой-то общепит или трест ресторанов в Ташкенте. Его ждал домик в саду, похожий на павильон. Приехал и всех жильцов пригласил на плов, для этого привезли в багажнике автомобиля живого барана. Из казана с пловом вечером угощалось человек 10-12.

      В последний день нашей безоблачной жизни и отдыха в Ялте я пошел рано утром на пляж последний раз искупаться. Билеты на самолет куплены, завтра улетаем. Семья оставалась дома, собирались днем прогуляться по городу.

       На море с утра полный штиль. Вдали, на рейде, стоят два — три больших судна, видимо, на якорях. Народ на пляже уже есть, больше мужчины. Я немного поплавал, вылез, пошел к душевым кабинам обмыться. Проходил мимо мужчины средних лет, расстилавшего полотенце на «лежаке» и спросившего меня, хороша ли водичка. Ответил, что теплая, но не парное молоко. Так завязался разговор, по ходу которого я заметил, что много кораблей на рейде скопилось, наверное, новых отдыхающих привезли или отдохнувших увезут. Собеседник ответил, что въезд на полуостров закрыт, где-то обнаружена холера. Сказано было спокойно, но меня сразу потянуло к семье, и я пошел домой. День готовились к завтрашнему отъезду. От соседей также услышали, что в Крыму холера, но, никаких официальных сообщений нет, только слухи. Семьей пошли погулять последний раз по Ялте. Ходили долго, но не видели никакого беспокойства гуляющих людей и какой-нибудь паники, идут, никуда не торопятся.

      Утром, простившись с хозяйкой и соседями, на такси уехали на вокзал, а там сели в полный троллейбус до Симферополя. Обратили внимание, что встречные троллейбусы идут пустые или полупустые, значит, въезда в Крым все-таки нет.

      В аэропорту, в залах ожидания и на площади — «яблоку негде упасть». Зал, куда мы вошли поискать места, заполнен. Видели, как сидевшая на лавке с соседями женщина вдруг согнулась пополам. Моментально вокруг нее появилась пустота в диаметре нескольких метров. Народ начал рассасываться, зал наполовину опустел. Вышли из одних дверей двое мужчин в белых халатах и под руки ее увели. Мы заняли освободившиеся места, я пошел узнать, когда будет регистрация и нет ли каких изменений. Самолет шел по расписанию вечером, а была только вторая половина дня. Сдали вещи в камеру хранения и поехали посмотреть Симферополь. Побывали в старинном парке, покатались на старом — старом трамвае, зашли в большой магазин «Атлантика», где главным товаром была всякая рыба и морепродукты. Такого ассортимента я давно не видел. Пообедали в кафе и приехали в аэропорт. Симферополь, уютный и не очень большой город, понравился.

      Прошли регистрацию, пошли на посадку. Ил-18 — хороший самолет, рано утром приземлились в «Кольцово». После теплого Крыма почувствовали сразу, что «холодок бежит за ворот», как поется в одной известной песне. Приехали из аэропорта в город, там сели на трамвай доехать до автовокзала, на автобусе поехали домой, в Дегтярск.

       При устройстве сына в детсад Дегтярская СЭС, узнав, где отдыхали, потребовала, чтобы мы сдали анализы. В справках наших по результатам анализов было написано: «вибрион холеры не обнаружен». Стало тогда понятно, что слухи о холере в местах нашего пребывания имели какую-то почву, но мы об этом ничего конкретно не знали.

      Сейчас, почти пятьдесят лет спустя, сидя в самоизоляции в связи с пандемией коронавируса, прочитал в интернете на сайте популярной газеты «Совершенно секретно» материал, как летом 1970 года в Крыму, а чуть раньше в Астраханской и Волгоградской областях, на Черноморском побережье Кавказа, в Одессе, в других местах страны ликвидировали очаги заболевания холерой.

      В Крыму в связи со смертью в Керчи инфицированного жителя и последующим сразу заболеванием 150 человек решением Всесоюзной чрезвычайной противоэпидемической комиссии (ВЧПК) была определена карантинная зона, но эпидемия в ней не объявлялась. На карантине оказалась территория Керчи с прилегающими районами, со 160-ю тысячами человек, из них 130 тысяч местных жителей и 30 тысяч приезжих, отпускников, командированных, других. Территория с 7 августа 1970 года была блокирована с суши и моря правоохранительными и армейскими подразделениями. Установлено по периметру около 100 постов, введен пропускной режим. На карантинную территорию пускали граждан только по спецпропускам и с местной пропиской. Выпускали после 5-дневного пребывания в специально созданных медучреждениях — обсерваторах, под строгим контролем врачей. Оказавшиеся в карантине некоторые приезжие выражали протест, требовали выезда с полуострова. Были попытки пересечения карантинной линии, они пресекались силовиками. Совмин СССР в конце августа выпустил распоряжение о том, что всем вынужденно находящимся в зоне карантина были продлены командировки и отпуска, сохранена заработная плата. Волнения и протесты прекратились. Планомерная эвакуация прошедших обсервацию гостей Керчи закончилась в сентябре. Тогда из города выпускалось по 1,5 тысячи человек ежедневно.

      В другой части Крыма, за пределами Керченского региона, в которой избежали заражения, была необходимость до возможного его появления и распространения эвакуировать всех отдыхающих с полуострова. С «организованными» вопрос решался проще, были аннулированы новые заезды в крымские здравницы. Кто находился уже в них, заканчивал свой срок отдыха и выезжал с полуострова.

      Для отсечения новых потоков «неорганизованных» туристов на всех въездах в Крым стояли специальные посты ГАИ, которые разворачивали едущих на полуостров без крымской прописки. Билеты на поезда, самолеты и автобусы в крымском направлении продавались в таком же порядке. Проблему создавали сотни тысяч туристов, уже отдыхающих в Крыму. Как считали власти, пройти обсервацию такому количеству людей практически невозможно. Было поручено местным властям среди населения и отдыхающих «провести массовую разъяснительную работу, не делая акцента на заболевании, чтобы не допустить излишней паники». Проводились другие мероприятия, например, закрывались оборудованные пляжи, на которых дежурила милиция. Задействована вся местная пресса и другие средства массовой информации. Для выезда с территории Крыма были задействованы дополнительные поезда, самолеты, автобусы. Оказывалась помощь автотуристам в снабжении ГСМ и очищенной питьевой водой, производилось обеззараживание транспорта, выходившего с полуострова. Вывоз фруктов и некоторых продуктов питания запрещался.

      Благодаря совместным действиям властей, ученых, медработников, населения потенциальная опасность, как пишет газета, не переросла в широкомасштабное действие.

      Число жертв заражения осталось минимальным, распространение его удалось локализовать. Количество смертельных случаев составило менее 1% от общего количества заболевших холерой.

      Мы с женой в Крыму больше не отдыхали, появились другие маршруты и заботы. Наши дети,  внуки и правнук там побывали, в Крыму им понравилось все.

      Дочь, будучи студенткой, работала в начале 80-х два сезона на археологических раскопках в Херсонесе Таврическом. Навестила нашу добрую хозяйку, которая сказала ей, что помнит многих своих постояльцев, в том числе и нас. Мы одно время с Галиной Павловной переписывались, а я ей посылал соленые и маринованные уральские грибы в подарок в закатанных банках, переложенных в ящике сеном. Уверяла в письмах, что мы прислали ей с сеном сверчка.

      Крымское лето 1970 года осталось памятным в жизни нашей семьи только с лучшей стороны. Тревоги все забылись сразу.

Л.Гладких